Финогин Максим Анатольевич, позывной «Лекс», третий взвод первой штурмовой роты батальона «Донбасс», г.Киев

Пошел воевать в мае 2014 года. Ведь родину нужно защищать, как учили с детства. Когда стало опасно, уже не мог сидеть дома. Не спал ночами – и телевизор смотрел, и интернет. Жена пришла с работы, а у меня рюкзак сложен. Не могу, говорю, больше, и остановить уже нельзя. Из родных знала только жена. Она знает: если я что-то решил, отговаривать бесполезно. Просто мы думали, что спецназ и армия по-быстрому разгонят все эти банды, и всё будет нормально. 

Я сел в машину и поехал в Днепропетровскую область, созвонился с «Донбассом», поехал в их лагерь. 

С военным делом я был знаком, потому что отец был военным. Большую часть жизни я прожил в военных городках. Знаком с оружием и с жизнью военного, после школы готовился поступать в военное училище. Об армии я знал больше, чем те, кто отслужил срочную службу.

До войны я работал в страховой компании, был директором киевского представительства. Но не увольнялся, взял отпуск за свой счет на пару месяцев. Генеральный директор была у меня очень толковая, она меня отпустила.

В 2014-м я мечтал об одном: чтобы нас оставили в покое. Украину, я имею в виду. И чтобы Украина дальше двигалась, как говорится, go west

Я не знал, как выглядит война, конечно. Представление о ней имел только с постов в ФБ батальона «Донбасс». Семенченко постил, что они в Мариуполе были, милицию на «путь истинный» ставили в Великой Новоселовке, что наводят там порядок и воюют по чуть-чуть. «Донбасс» был хорошо разрекламирован и действительно много чем занимались. Туда и решил ехать. 

5 июля умер мой отец. Я не смог быть на похоронах – мы с «Донбассом» освобождали Славянск, потом Бахмут, Артемовск, Попасную, Лисичанск. Когда отцу было 40 дней, я отпросился на две недели в Киев, и «Донбасс» заходил в Иловайск без меня. Тогда погиб и «Франко», Марк Паславский. Я хотел попасть на похороны Марка, а также звал “Занозу” и “Немца”, ребят с нашего подразделения. Но у них что-то не получалось, я чувствовал – что-то не так и поехал в Курахово. 
Там было всего несколько человек, остальные – в Иловайске. Мы сели в машину с Маркияном и Максом (Маркияном Лысейко и Максом Левиным, фотографами — ред.), журналистами, и поехали в Иловайск. На следующий день я попал на позиции около села Зеленое (на окраине Иловайска – ред.), и там уже все началось.

Выходили из Иловайска всем подразделением 29 августа, доехали до Многополья, где начал работать миномет. Потом доехали до Красносельска, там попали под обстрел российских сил. Мы позже узнали, что это были 31 штурмовая бригада и 6 отдельная танковая бригада. Они пошли в атаку, наши ребята заняли Красносельское, окопались, закрепились. Начались бои с регулярной российской армией. 

Российскими были форма военных и техника, раскраска, опознавательные знаки (флаги с белыми кругами). Кроме того, наши ребята уже в Красносельском взяли в плен 8 или 10 российских десантников. У нас есть видео допроса, где они рассказывают о том, что они 24 августа пересекли границу Украины, пришли сюда из Красносельска, окопались и ожидали непосредственно нас. (Флешку с видео допроса российских солдат Максим Финогин, рискуя жизнью и здоровьем, сумел сохранить даже в плену. Видео представлено ниже — ред.). 

В Красносельском такая местность – село разделяется яром. Внизу был подбитый российский танк, у которого сдетонировал боекомплект, наши его уничтожили. Мы через яр перешли, а на той стороне – русские. Посмотрели приблизительно, где они в посадке. Нас пять или шесть человек, два гранатометчика – “Амбал” и “Камаз”. 
Мы на ту сторону перешли, замаскировались в траве и хотели их потихоньку атаковать. Но не успели – они выехали на нас на БМД. Подъехали на расстоянии 30-ти метров, и мы увидели, что на одной стороне русские машут белым флагом, на другой – наши машут. Это так переговоры начинались, поэтому мы не открывали огонь.

Показали, что мы здесь, они нас увидели и открыли огонь. Мы открыли ответный. Мне в каску прилетела пуля с расстояния 30-метров – 5,45, попала в область виска, ее развернуло по волокнам и она прошла по каске. Застряла в ней, в голову не попала. Я получил небольшую контузию — удар был очень сильный.

Мы пошли в атаку, наши ребята заняли Красносельское, окопались, закрепились. Начались бои с регулярной российской армией.

Весь день 29-го числа мы то вели бой с ними, то переговоры. Они предлагали сдаваться, мы отказывались. Созванивались с нашими, ждали колонны (подкрепления — ред.), но на следующий день поняли, что этого не будет. Россияне поставили нам ультиматум: либо мы сдаемся, либо нас расстреливают из артиллерии. Мы решили выходить без оружия. К этому нас подтолкнуло то, что было много раненых, которые нуждались в помощи. Россияне дали нам слово, что на следующий день после сдачи они передадут нас украинской стороне через буферную зону и позаботятся о раненых. 

Свои слова они сразу же предали. Раненых никому не передали – они оставались в поле без помощи, потому, что всех наших медиков также забрали. С 30 на 31 августа мы переночевали в поле, 31 августа приехал “Моторолла” (боевик “ДНР” – ред.) со своей бандой, нас посадили в автобусы и грузовик и повезли в Донецкое СБУ. Здесь для меня начались 5 месяцев плена, освободился я 31 января 2015 года. Нас пятерых поменяли на какую-то российскую ДРГ. 

В плену было всякое. Меня сильно не били – пару раз только, но не сильно. Ребят, бывало, сильно избивали, издевались. Особенно над теми, кто сам из Донецка. Поначалу еды не было – пару дней вообще не кормили. Потом начали кормить гнилой кашей с кусками угля. Вышел я оттуда сильно похудевшим – весил 75 килограммов. Худой и с бородой. 

От том, что прошел в 2014-м, вообще не жалею, абсолютно. Единственное, наверное, уже есть опыт, и сегодня я делал бы что-то по-другому. Во-первых, тогда не следовало идти в ловушку, зная, какой там будет “зеленый коридор”, который реально “красным” получился. Нужно было пробиваться в другом месте. 

Если сейчас случится обострение, у меня рюкзак лежит, все готово. Если начнется, не задумываясь пойду опять воевать. 

В 2014-м я мечтал об одном: чтобы нас оставили в покое. Украину, я имею в виду. И чтобы Украина дальше двигалась, как говорится, go west.

На сегодняшний день я работаю в “Донбас-безпека”. Это частное охранное предприятие, где все сотрудники – участники боевых действий, и костяк составляют ребята из батальона “Донбасс”.

AFTERILOVAISK є документальним проектом, спрямованим на збереження пам’яті про людей і трагічні події, які мали місце в серпні 2014 року поблизу міста Іловайськ Донецької області. 29 серпня – річниця з дня розстрілу українських військових, які виходили з оточення “зеленим коридором”. Українська армія в “Іловайському котлі” зазнала найбільших втрат за всю свою історію. 
Цей проект відповідає на запит українського суспільства на збереження правдивої інформації про ті події.

Ви можете підтримати продовження проекту: інтерв’ю з учасниками Іловайських подій, створення відеоісторій, переклад на англійську мову, функціонування веб-сайту.
 Будь-яке використання, копіювання, перепублікація матеріалів 
(текст, фото, відео, аудіо) – тільки з письмового дозволу авторів проекту